Лужков в своем письме обвинил Медведева в создании атмосферы 37-го года

Перед указом об отставке 27 сентября Юрий Лужков  направил Дмитрию Медведеву письмо, которое стало катализатором процесса отстранения градоначальника от  должности. Копию  письма опубликовал журнал «Нью Таймс».

Юрий Лужков рассказал, как  17 сентября  его пригласил руководитель президентской администрации Сергей Нарышкин в Кремль, где поставил перед  ним вопрос способа увольнения:  «спокойно» и по собственному желанию, или «в связи с утратой доверия».  На раздумья Кремль дал Лужкову сутки, затем добавил неделю. Но Лужков добровольно уходить не стал, а в ответ написал обличительное письмо, в котором обвиняет президента в тоталитаризме и демагогии и демонстрирует  разницу между словами Медведева и его настоящими действиями.

Лужков вспомнил, как заявление о назревшей необходимости избирать губернаторов прямыми выборами комментировалось президентом: «Кто не согласен – пусть уходит». Вот тогда Лужков и принес  заявление об отставке, но его президент даже не прочитал.

Об этих событиях размышляет Юрий Лужков: «Может быть, более важным в заявлении было то, что у нас в стране страх высказывать свое мнение существует с 37−го года. Если руководство страны такими высказываниями («Кто не согласен – пусть уходит», — ред.) только поддерживает этот страх, если в нашей Государственной думе говорят, что парламент – не место для дискуссий, то легко перейти к ситуации, когда в стране есть только один руководитель, слова которого «ложатся в граните» и которому надо следовать во всем и беспрекословно. Как это сопоставить с вашими призывами к «развитию демократии»?».

Юрий Лужков подытожил в письме: «Вам нужен другой мэр Москвы, который был бы «своим». Лужков самостоятелен и неудобен. Нужно заранее готовиться к большим выборам и лучше поставить другого. Это понятно».

А в конце опальный российский политик пишет: «Уговорить меня подать заявление «по личной просьбе» невозможно. За кресло мэра – не держусь, но службой москвичам – дорожу. Варианта всего два – при наличии весомых оснований, освободить меня или публично отмежеваться от тех, кто сделал Вам такую дикую услугу».